Заостренные пули. Экспансивные пули

В 1990-х годах почти все армии заменили в своих арсеналах оружие калибра 10–12 мм, стреляющее безоболочечными свинцовыми пулями, на оружие калибра 6–8 мм для стрельбы оболочечными пулями с существенно лучшими баллистическими качествами. Однако твердая оболочка новых малокалиберных пуль не позволяла им деформироваться в теле жертвы, нанося ей такие же тяжелые повреждения, как это делали старые мягкие свинцовые пули.

Приоритет в придании малокалиберным пулям для боевого оружия способности легко деформироваться в теле принадлежит англичанам. При подавлении восстаний в Индии они применяли пули с головной частью, надрезанной таким образом, что оголялся мягкий свинцовый сердечник. Попадая в кость, головная часть пули расплющивалась, приобретая форму гриба, и наносила тяжелые зияющие раны с широким разрывом тканей.

Патроны с такими пулями начали производиться на арсенале, расположенном в местечке Дум-Дум около Калькутты. Их изобретение приписывают капитану английской армии Берти-Клей. Разные модификации этих патронов под наименованиями «303 British Mk II», «Mk III», «Mk IV» и «Mk V» изготавливались в больших количествах на английских патронных фабриках до 1899 года, когда их применение для ведения боевых действий было запрещено третьей Гаагской, так называемой «дум-думской», декларацией, подписанной 15 державами. 11 государств отклонили подписание этой декларации.

Запрет не смог заставить воюющие государства отказаться от столь мощного средства морального воздействия на врага, как пули типа «дум-дум». И ни одна война XX века не обошлась без них, хотя применение пуль было закамуфлировано.

Гаагская декларация не распространялась на патроны к полицейскому и охотничьему оружию, некоторые образцы которого были сконструированы под патроны, состоящие на вооружении армии. Для этих образцов оружия совершенно свободно создавались и изготавливались легкодеформирующиеся пули типа «дум-дум», получившие название «экспансивные» . Разными путями и в небольших количествах они все-таки попадали в армию. Кроме того, армейские умельцы в перерывах между боями (широкое распространение подобные изыски получали при ведении позиционной войны) самостоятельно надрезали или спиливали напильником вершины обыкновенных пуль.

Естественно, официально на вооружение армии такие патроны не принимались, формально были запрещены, но не известно ни одного случая наказания со стороны командиров за их применение. Расплата наступала в случае пленения противником. Известны примеры, когда при обнаружении подобных патронов пленных расстреливали на месте.

Вообще, воздействие любой, в частности экспансивной, пули на цель существенно зависит от ее конструкции и скорости, с которой она встречается с целью. Проникание пули тем слабее, чем больше она деформируется.

Для обыкновенной пули с мельхиоровой оболочкой 7,62-мм винтовочного патрона известным отечественным оружейником Н.Филатовым получены следующие результаты. При попадании в цель на дистанции до 25 м пуля разлетается на мелкие куски, которые проникают на 15–17 см. При попадании с 50–200 м оболочка разрывается, свинец расплющивается во все стороны и загибает назад оболочку, придавая пуле грибовидную форму; задняя часть оболочки иногда сохраняется. Проникание пуль вследствие весьма значительной их деформации вообще невелико и не превосходит 20 см.

Револьверные патроны с экспансивными пулями 1. Патрон.38 Special фирмы Olin/Winchester с алюминиевой высокоскоростной пулей Silvertip с полостью в головной части 2. Патрон.38 Special фирмы Olin/Winchester со свинцовой пулей с полостью в головной части 3 и 4. Патроны.38 Special с экспансивными пулями, имеющими оголенный свинцовый сердечник и полость в головной части (3-й – цилиндрическую, 4-й – коническую) 5. Патрон.357 Magnum с экспансивной пулей Hydra-Shok 6. Патрон.357 Magnum с экспансивной пулей с оголенным свинцовым сердечником 7. Патрон.44 Magnum с экспансивной пулей с оголенным свинцовым сердечником

Патроны с экспасивными пулями 1-я группа. Два малокалиберных патрона бокового боя. Слева патрон с экспансивной свинцовой пулей, имеющей полость в головной части 2-я группа. Пять пистолетных патронов 6,35 мм Браунинг. Слева два патрона с безоболочечными экспансивными пулями, имеющими полость в головной части. У первого пуля изготовлена из латуни, у второго, американской фирмы CCI, из свинца с последующим омеднением. Посередине патрон со свинцовой безоболочечной пулей HOXIE со стальным шариком в головной части. Следующий патрон с пулей Glaser Safety Slug с высоким останавливающим действием, которая совершенно не рикошетирует. Пуля состоит из медной оболочки, в которую помещена свинцовая дробь диаметром 1,25 мм. Сверху дробь прикрыта колпачком (обычно из синей пластмассы). Последний патрон с обыкновенной оболочечной пулей со свинцовым сердечником 3-я группа. Два патрона 7,65 мм Браунинг. Слева патрон с экспансивной пулей с оголенным свинцовым сердечником, справа – с обыкновенной оболочечной пулей со свинцовым сердечником

При стрельбе на дистанции 300 м пули деформируются меньше и проникание доходит до 40 см. А с 400 м пули сохраняют первоначальный вид: они чуть-чуть удлиняются, а в задней части свинец подается немного вперед. Проникание доходит до 50 см.

На больших дистанциях пули, попадая в бруствер, почти не деформируются (с 1000 м деформации нет совершенно), но пробивание начинает постепенно уменьшаться. Таким образом, наибольшее полезное действие находится на расстоянии около 900 м.

Такие характеристики объясняются тем, что при весьма больших скоростях на более близких расстояниях значительная часть энергии затрачивается на деформацию пуль. Принятые в последнее время пули со стальными оболочками деформируются в цели еще слабее. Но чем больше деформация пули в цели, тем большая часть ее энергии идет на разрушение этой цели.

С другой стороны, не достигнув заданной глубины проникания, пуля может не поразить цель, даже сильно деформируясь. Варьируя конструкцией головной части пули, можно придать ей требуемые параметры деформации (экспансивности) для эффективного воздействия на цель.

Разнообразие целей и их свойств стало причиной появления огромного количества отличных по устройству экспансивных пуль. Однако принципиальных способов придания пуле свойства повышенной деформированности в преграде не так много. Первый, ранее наиболее распространенный способ – надрезание пули или ее оболочки.

Надрезы могут располагаться как на вершине (cross-split), так и на головной и ведущей (так называемые боковые надрезы, или side-split) частях пули. Технологически они могут наноситься как с наружной, так и с внутренней стороны оболочки. Их количество и профиль определяются материалом оболочки и требуемой деформацией в преграде. Раскрывается такая пуля при значительном проникновении в тело.

Второй, также весьма распространенный способ заключается в формировании полости в головной части пули (hollow point). Форма полости может быть самой разной и, опять же, определяется заданной деформацией пули. Внешнебаллистические качества пули могут быть улучшены мягким колпачком, закрывающим полость. Иногда для повышения действия пули на цель в закрытую полость помещают пластичное (воск, жир, парафин и т.п.) вещество или жидкость (ртуть). В пулях для ближнего боя диаметр полости близок к калибру (manstopper).

Третий способ похож, по сути, на второй, но основан на эффекте клина. Полость в головной части пули закрывается деталью, которая при попадании в цель как бы раздвигает пулю, разрывая ее оболочку. Эффект усиливает воздух, остающийся внутри пули. Таким образом устроены пули «Action/DAG». В пулях «HOXIE» роль клина играет стальной шарик.

Перечисленные способы повышения экспансивности пуль могут использоваться как на оболочечных, так и на безоболочечных пулях. Только для оболочечных пуль применяется еще один способ: оголение мягкого сердечника на головной части пули (soft nose). Такие пули находят широкое применение в патронах для короткоствольного и неавтоматического оружия.

В длинноствольном автоматическом оружии вершина пули часто деформируется при досылании, что плохо влияет на точность стрельбы. Для устранения этого недостатка оголенный мягкий сердечник защищают тонкостенным медным или алюминиевым колпачком («silvertip»).

Для повышения качеств пули чаще применяют комбинацию двух и более из вышеперечисленных способов. Например, полость в головной части с надрезами оболочки или оголением сердечника, клин с боковыми надрезами и т д. В более изощренных конструкциях, таких, как «Glaser Safety Slug», сердечник пули заранее фрагментируется.

Эффективность экспансивных пуль подтверждена многолетним опытом их применения полицейскими подразделениями и охотниками почти всех стран мира. В последнее время на них обратили внимание и правоохранительные органы России.

Патроны 9×19 Парабеллум с различными пулями 1. Патрон фирмы S&W с оголенным свинцовым сердечником и конической полостью на вершине 2. Патрон с пулей, имеющей большую цилиндрическую полость в головной части. Ее тонкая латунная оболочка с глубокими надрезами в головной части сложена в виде перекрывающих друг друга лепестков 3. Патрон израильской фирмы IMI с экспансивной пулей «Beehive» с полостью в головной части. По сравнению с предыдущей ее оболочка не имеет надрезов, хотя выполнена из более мягкой меди. Патрон создан для спецслужб Израиля и в продажу не поступает 4. Патрон американской фирмы Olin/Winchester с пулей Silvertip, имеющей полость в головной части. Никелированная томпаковая оболочка имеет шесть надрезов 5. Патрон той же фирмы с аналогичной пулей большей массы с дозвуковой начальной скоростью для стрельбы из оружия, снабженного глушителем 6. Патрон фирмы РМС с пулей Eldorado, имеющей полость в головной части в виде шестигранной призмы 7. Патрон с пулей Hydra-Shok, имеющей полость со стержнем внутри. Стержень служит для более эффективного раскрытия головной части пули в цели 8. Патрон бразильской фирмы СВС с пулей с конической головной частью, имеющей оголенный свинцовый сердечник 9. Патрон австрийской фирмы Hirtenberger Patronenfabrik с пулей FL, разработанной специально для полиции. Она имеет высокое останавливающее действие и почти не рикошетирует 10. Патрон с безоболочечной свинцовой пулей, покрытой тонким слоем меди. Обладает низкой способностью к рикошету 11. Патрон с обыкновенной оболочечной пулей со свинцовым сердечником
Варианты экспансивных пуль для винтовочных патронов 1. Патрон.401 Winchester S.L.R с пулей с оголенным свинцовым сердечником и полостью в головной части, прикрытой медным стаканчиком 2. Патрон.270 Winchester с пулей с оголенным свинцовым сердечником, прикрытым алюминиевым колпачком 3. Патрон 8x64S с пулей с конической головной частью с оголенным свинцовым сердечником 4. Патрон.338 Winchester Magnum с пулей, покрытой тефлоном, и с полостью в головной части

ПРОСТО ДД

Искушение владеть столь смертоносным оружием, как «экспансивные» пули, не обошло и Красную Армию. В 1939 году была разработана и рекомендована НИПСМВО ГАУ КА для принятия на вооружение разрывная (экспансивная) пуля ДД, которая состояла из оболочки с надрезами на вершине, свинцового сердечника и баллистического наконечника из пластмассы. По разрывному действию и чувствительности она оказалась эффективнее всех ранее испытывавшихся пуль. Производство ДД было организовано на заводе №60, который хотя и освоил их изготовление, но применил некондиционную пластмассу для баллистических наконечников, которые при намокании разбухали, а при сушке сжимались и выпадали из оболочки. По этой причине пули серийного изготовления не выдержали испытаний.

В 1942 году завод №60 изготовил и испытал на НИПСМВО пули ДД упрошенной конструкции, состоящей из оболочки с надрезами, как у раннего образца, и свинцового сердечника. По чувствительности она не удовлетворяла ТТТ мирного времени. Но с учетом простоты конструкции и изготовления, а также ввиду удовлетворительных результатов по кучности и сопряжению траектории с обыкновенной штатной пулей, ДД была одобрена и рекомендована полигоном для принятия на вооружение Красной Армии.

Винтовочная ДД послужила основой для разработки аналогичной пули для 7,62-мм автоматного патрона обр. 1943 года, получившей индекс Р-44. После испытаний на разрывное действие была определена предельная дальность, на которой проявляется ее экспансивное действие – 300 м. На больших дистанциях пуля не деформировалась в цели и действовала как обыкновенная.

Повысить чувствительность пули, не усложняя конструкцию и не ухудшая баллистику, не представлялось возможным из-за сравнительно малой начальной скорости промежуточного патрона (примерно на 150 м/с меньше, чем у винтовочного патрона). Чувствительность же разрывной пули независимо от конструкции впрямую связана со скоростью встречи с целью, то есть, в конечном счете, с начальной скоростью.

Из-за несоответствия первоначальным ТТТ (дальность разрывного действия не менее 500 м) Р-44 так и не поступила на вооружение. Любопытно, что при разработке в 1980-х годах экспансивных пуль для охотничьих вариантов 7,62-мм патронов конструкторы скорее всего не догадывались о попытке создания ДД.

expanding bullet ), - пули, конструкция которых предусматривает существенное увеличение диаметра при попадании в мягкие ткани с целью повышения поражающей способности и/или уменьшения глубины проникновения. Соответственно, экспансивность - способность пули расширяться, увеличивать свой диаметр при попадании в мягкую среду.

Существуют различные конструктивные решения, способные обеспечить такое поведение пули. Как правило, выделяют:

Такие пули в настоящее время запрещены к применению в военном оружии, однако очень широко применяются для охоты и самообороны. Например, практически все охотничьи пули являются экспансивными, - применение неэкспансивных цельнооболочечных пуль военного типа на охоте обычно считается недопустимым.

История

На протяжении веков в ручном огнестрельном оружии использовались мягкие безоболочечные свинцовые пули относительно крупного калибра. При попадании в мягкие ткани они расплющивались, увеличивая свой диаметр. За счёт этого эффективно передавали цели свою энергию, нанося сравнительно тяжёлые ранения. Ввиду этой способности к некоторому расширению при попадании в цель, можно сказать, что в те годы по сути все используемые пули в какой-то мере относились к типу экспансивных, и не было нужды повышать их экспансивность дополнительно.

Правда, историк оружия В. Е. Маркевич упоминает так называемые «свистящие пули», имевшие по центру сквозное отверстие и за счёт этого способные сильнее обычного деформироваться в раневом канале, нанося более тяжёлые ранения. Это, по-видимому, был побочный эффект - основным же считался возникающий в полёте свист, деморализующий противника.

Пришедшие на смену сферическим пулям цилиндроконические или цилиндрооживальные пули, также цельносвинцовые, лишённые оболочки, типа пули Минье , сохранили эту склонность к расплющиванию в раневом канале, соответственно, также могут быть отнесены к экспансивным.

Ситуация стала меняться ближе к концу XIX века, после совершившегося в последней его четверти перехода в военном оружии к нарезным стволам малого калибра (в те годы малыми считались калибры, в наше время относимые к нормальным, - 6,5-8 мм) и бездымным порохам . Мягкие безоболочечные пули не выдерживали давления, создаваемого в стволе бездымным порохом, и нередко срывались с нарезов. Кроме того, они сильно освинцовывали каналы малокалиберных нарезных стволов. Это вынудило конструкторов перейти к использованию пуль, имевших поверх свинцового сердечника оболочку из более твердого металла (обычно меди , латуни , томпака , мельхиора или стали), которые надёжно шли по нарезам и почти не загрязняли ствол.

Однако быстро выяснилось, что поражающее и останавливающее действие новых пуль значительно ниже по сравнению со старыми безоболочечными, что было особенно чувствительно для армий, участвовавших в колониальных войнах против так называемых «диких» народов. Например, в ходе Читральской кампании 1895 года среди англичан появилось стойкое убеждение, что применяемые ими пули неэффективны, и противник продолжит сражаться, даже будучи раненым, так как оболочечные пули, не способные деформироваться в раневом канале и за счёт этого эффективно передавать свою энергию цели, «прошивали» её навылет, оставляя аккуратные входное и выходное отверстие, и наносили смертельные повреждения лишь при попадании в жизненно важные органы.

В результате британское военное руководство поставило задачу разработать пулю, которая :

В соответствии с этой установкой, в начале 1890-х на британской королевской оружейной фабрике (англ. British Royal Artillery armoury ), расположенной в рабочем пригороде Калькутты Дум-дум (более правильно Дам-дам , так как в оригинале - ), офицером британской армии капитаном Невиллом Берти-Клэем были разработаны экспансивные пули к патрону .303 British , который использовался в винтовках Lee-Metford и, позднее, Lee-Enfield . Их носок был лишён оболочки, - то есть они принадлежали к типу пуль, ныне называемых полуоболочечными , или soft point (SP) .
По месту разработки и производства их стали именовать «пули дум-дум» .

Позднее выяснилось, что при стрельбе такими пулями имеется риск срыва надрезанной оболочки со свинцового сердечника, поэтому появились револьверные пули .455 Mk. III Manstopper , а также пули к патрону .303 British Mk. III, IV и Mk. V , устроенные по иному принципу, в наши дни обозначаемому hollow point (HP) , то есть с полостью в носовой части. Так как к моменту их появления термин «дум-дум» уже стал широко используемым неофициальным обозначением для всех экспансивных пуль к военным патронам вообще, их тоже стали так называть, хотя они были разработаны и производились в самой Великобритании, а не на Арсенале в Дум-думе.
Такие пули с полостью уже задолго до этого использовались в так называемых «экспрессах» - охотничьих винтовках (точнее, штуцерах) очень крупного калибра с повышенной начальной скоростью пули, для чего её облегчали за счёт этой самой полости. Повышение и без того огромной экспансивности таких пуль было в этом случае лишь побочным эффектом. Также существовали охотничьи пули с Х-образным разрезом в головной части, смысл которых был тем же - «раскрываться» при попадании в цель. Впоследствии, уже после официального запрещения «дум-дума», при помощи крестовидных надрезов «дорабатывали» оболочечные пули в войсках с целью повысить поражающую способность, такие «доработанные» на местах пули также нередко называли «дум-дум».
В процессе полевых испытаний пуль этих типов в ходе Англо-бурской войны 1899-1902 командир Миддлсекского полка полковник Хилл заявил, что лучше быть раненым двумя пулями «Мартини-Генри », чем одной такой. Также было заявлено, что попадание пули «вело к невероятному поражению кости и плоти» . Причём в ходе парламентских дебатов Лорд Хэмилтон заявил, что любой, имеющий нож, может в считанные секунды переделать обычные пули в дум-дум.

Впрочем, существовала и иная точка зрения, которая состояла в том, что повышенная экспансивность новых пуль лишь компенсировала их меньший калибр, будучи заметна только в сравнении с оболочечной пулей того же калибра, и уступала безоболочечным пулям таких старых винтовок, как Мартини-Генри, Снайдер или Энфилд.

Так или иначе, применение этих пуль вызвало протесты со стороны международного сообщества как «негуманное» и «нарушающее законы и обычаи войны» , и вскоре - в 1899 году - раскрывающиеся и деформирующиеся пули были запрещены к военному применению Первой Гаагской мирной конвенцией . Вторая Гаагская конвенция в 1907 году подтвердила запрет. Парадоксально, но этот запрет до сих пор неукоснительно выполняется всеми странами, во всяком случае в том, что касается официально принятых на вооружение образцов боеприпасов, - при том, что прочие «запреты» Гаагской конвенции преимущественно так и остались на бумаге (запрет на применение боевых отравляющих веществ, «метания снарядов и взрывчатых веществ» с летательных аппаратов и многие другие).
«Де факто » во время обеих мировых войн стороны активно применяли экспансивные пули, как намеренно, так и вынужденно. В частности, Россия ввиду нехватки современных винтовок Мосина использовала в Первой мировой войне устаревшие винтовки Бердана . Их безоболочечные пули де-факто являлись экспансивными - что послужило основанием для обвинений в адрес России в нарушении Гаагских конвенций со стороны Германии, - которая, впрочем, сама применяла «дум-дум» на обоих фронтах [источник?]. Позднее те же винтовки Бердана вынужденно использовались уже финнами в ходе Зимней войны с СССР.

Следует отметить, что оболочечные пули всё же имеют значительные преимущества перед полуоболочечными экспансивными, в частности, их подача из магазина более надёжна благодаря твёрдому носку, который не повреждается при хранении и досылании патрона, а пробивная способность - существенно выше. Кроме того, существует мнение, что в ходе военных действий более рационально ранить солдата противника, а не убить, так как его эвакуация с поля боя и последующее лечение отвлекают дополнительные силы - здесь оболочечные пули с их более низкой убойностью также обладают преимуществом.

Впоследствии, ввиду нечёткости формулировки в текстах Конвенций и дальнейшего прогресса оружейного дела, данный запрет не раз становился предметом политических спекуляций. Например, в своё время активно шло обсуждение на тему того, не следует ли приравнять к экспансивным высокоскоростные малокалиберные пули американского патрона 5,56х45 мм к винтовке M16 , которые при попадании в цель фрагментировались и наносили ей тяжёлые повреждения, отчасти схожие с таковыми при попадании пули «дум-дум».

В результате этих обсуждений в 1979 году на Международной конференции ООН по запрещению или ограничению применения конкретных видов оружия, которые могут считаться наносящими чрезмерные повреждения или имеющих неизбирательное действие, была принята резолюция, в которой содержалась просьба к правительствам всех стран проявлять осторожность при разработке систем малокалиберного оружия, а также - обращение к специалистам по раневой баллистике с настоятельной рекомендацией о необходимости разработки стандартизованной международной методики оценки и контроля баллистических параметров и повреждающего эффекта высокоскоростных и малокалиберных пуль.

Впрочем, вскоре аналогичные обвинения последовали уже в адрес нового советского патрона 5,45х39 мм после его применения в Афганской войне, хотя его пули и не фрагментируются в раневом канале, а лишь «кувыркаются» благодаря малой устойчивости (впрочем, в определённой степени такое поведение характерно вообще для любой продолговатой пули). Чётких критериев относительно соответствия нормам Гаагской конвенции для таких боесприпасов не установлено до сих пор.

Также большие вопросы вызывает использование в военных целях дробовых ружей, так как снаряжаемые свинцовой дробью или картечью патроны для них вполне могут быть приравнены к экспансивным боеприпасам с деформирующимися безоболочечными пулями.

Запрет на использование экспансивных пуль распространяется только на регулярные армии. Данный тип боеприпасов широко используется полицейскими органами, на охоте и для самообороны из-за сниженного риска рикошета и большой останавливающей способности при стрельбе по живой незащищённой цели и во многих странах находится в свободной продаже наравне с остальными типами пуль.

См. также

Источники и примечания

Напишите отзыв о статье "Экспансивная пуля"

Отрывок, характеризующий Экспансивная пуля

– Ну и слава Богу, княжна, – не прибавляя шага, сказала Марья Богдановна. – Вам девицам про это знать не следует.
– Но как же из Москвы доктор еще не приехал? – сказала княжна. (По желанию Лизы и князя Андрея к сроку было послано в Москву за акушером, и его ждали каждую минуту.)
– Ничего, княжна, не беспокойтесь, – сказала Марья Богдановна, – и без доктора всё хорошо будет.
Через пять минут княжна из своей комнаты услыхала, что несут что то тяжелое. Она выглянула – официанты несли для чего то в спальню кожаный диван, стоявший в кабинете князя Андрея. На лицах несших людей было что то торжественное и тихое.
Княжна Марья сидела одна в своей комнате, прислушиваясь к звукам дома, изредка отворяя дверь, когда проходили мимо, и приглядываясь к тому, что происходило в коридоре. Несколько женщин тихими шагами проходили туда и оттуда, оглядывались на княжну и отворачивались от нее. Она не смела спрашивать, затворяла дверь, возвращалась к себе, и то садилась в свое кресло, то бралась за молитвенник, то становилась на колена пред киотом. К несчастию и удивлению своему, она чувствовала, что молитва не утишала ее волнения. Вдруг дверь ее комнаты тихо отворилась и на пороге ее показалась повязанная платком ее старая няня Прасковья Савишна, почти никогда, вследствие запрещения князя,не входившая к ней в комнату.
– С тобой, Машенька, пришла посидеть, – сказала няня, – да вот княжовы свечи венчальные перед угодником зажечь принесла, мой ангел, – сказала она вздохнув.
– Ах как я рада, няня.
– Бог милостив, голубка. – Няня зажгла перед киотом обвитые золотом свечи и с чулком села у двери. Княжна Марья взяла книгу и стала читать. Только когда слышались шаги или голоса, княжна испуганно, вопросительно, а няня успокоительно смотрели друг на друга. Во всех концах дома было разлито и владело всеми то же чувство, которое испытывала княжна Марья, сидя в своей комнате. По поверью, что чем меньше людей знает о страданиях родильницы, тем меньше она страдает, все старались притвориться незнающими; никто не говорил об этом, но во всех людях, кроме обычной степенности и почтительности хороших манер, царствовавших в доме князя, видна была одна какая то общая забота, смягченность сердца и сознание чего то великого, непостижимого, совершающегося в эту минуту.
В большой девичьей не слышно было смеха. В официантской все люди сидели и молчали, на готове чего то. На дворне жгли лучины и свечи и не спали. Старый князь, ступая на пятку, ходил по кабинету и послал Тихона к Марье Богдановне спросить: что? – Только скажи: князь приказал спросить что? и приди скажи, что она скажет.
– Доложи князю, что роды начались, – сказала Марья Богдановна, значительно посмотрев на посланного. Тихон пошел и доложил князю.
– Хорошо, – сказал князь, затворяя за собою дверь, и Тихон не слыхал более ни малейшего звука в кабинете. Немного погодя, Тихон вошел в кабинет, как будто для того, чтобы поправить свечи. Увидав, что князь лежал на диване, Тихон посмотрел на князя, на его расстроенное лицо, покачал головой, молча приблизился к нему и, поцеловав его в плечо, вышел, не поправив свечей и не сказав, зачем он приходил. Таинство торжественнейшее в мире продолжало совершаться. Прошел вечер, наступила ночь. И чувство ожидания и смягчения сердечного перед непостижимым не падало, а возвышалось. Никто не спал.

Была одна из тех мартовских ночей, когда зима как будто хочет взять свое и высыпает с отчаянной злобой свои последние снега и бураны. Навстречу немца доктора из Москвы, которого ждали каждую минуту и за которым была выслана подстава на большую дорогу, к повороту на проселок, были высланы верховые с фонарями, чтобы проводить его по ухабам и зажорам.
Княжна Марья уже давно оставила книгу: она сидела молча, устремив лучистые глаза на сморщенное, до малейших подробностей знакомое, лицо няни: на прядку седых волос, выбившуюся из под платка, на висящий мешочек кожи под подбородком.
Няня Савишна, с чулком в руках, тихим голосом рассказывала, сама не слыша и не понимая своих слов, сотни раз рассказанное о том, как покойница княгиня в Кишиневе рожала княжну Марью, с крестьянской бабой молдаванкой, вместо бабушки.
– Бог помилует, никогда дохтура не нужны, – говорила она. Вдруг порыв ветра налег на одну из выставленных рам комнаты (по воле князя всегда с жаворонками выставлялось по одной раме в каждой комнате) и, отбив плохо задвинутую задвижку, затрепал штофной гардиной, и пахнув холодом, снегом, задул свечу. Княжна Марья вздрогнула; няня, положив чулок, подошла к окну и высунувшись стала ловить откинутую раму. Холодный ветер трепал концами ее платка и седыми, выбившимися прядями волос.
– Княжна, матушка, едут по прешпекту кто то! – сказала она, держа раму и не затворяя ее. – С фонарями, должно, дохтур…
– Ах Боже мой! Слава Богу! – сказала княжна Марья, – надо пойти встретить его: он не знает по русски.
Княжна Марья накинула шаль и побежала навстречу ехавшим. Когда она проходила переднюю, она в окно видела, что какой то экипаж и фонари стояли у подъезда. Она вышла на лестницу. На столбике перил стояла сальная свеча и текла от ветра. Официант Филипп, с испуганным лицом и с другой свечей в руке, стоял ниже, на первой площадке лестницы. Еще пониже, за поворотом, по лестнице, слышны были подвигавшиеся шаги в теплых сапогах. И какой то знакомый, как показалось княжне Марье, голос, говорил что то.
– Слава Богу! – сказал голос. – А батюшка?
– Почивать легли, – отвечал голос дворецкого Демьяна, бывшего уже внизу.
Потом еще что то сказал голос, что то ответил Демьян, и шаги в теплых сапогах стали быстрее приближаться по невидному повороту лестницы. «Это Андрей! – подумала княжна Марья. Нет, это не может быть, это было бы слишком необыкновенно», подумала она, и в ту же минуту, как она думала это, на площадке, на которой стоял официант со свечой, показались лицо и фигура князя Андрея в шубе с воротником, обсыпанным снегом. Да, это был он, но бледный и худой, и с измененным, странно смягченным, но тревожным выражением лица. Он вошел на лестницу и обнял сестру.
– Вы не получили моего письма? – спросил он, и не дожидаясь ответа, которого бы он и не получил, потому что княжна не могла говорить, он вернулся, и с акушером, который вошел вслед за ним (он съехался с ним на последней станции), быстрыми шагами опять вошел на лестницу и опять обнял сестру. – Какая судьба! – проговорил он, – Маша милая – и, скинув шубу и сапоги, пошел на половину княгини.

Маленькая княгиня лежала на подушках, в белом чепчике. (Страдания только что отпустили ее.) Черные волосы прядями вились у ее воспаленных, вспотевших щек; румяный, прелестный ротик с губкой, покрытой черными волосиками, был раскрыт, и она радостно улыбалась. Князь Андрей вошел в комнату и остановился перед ней, у изножья дивана, на котором она лежала. Блестящие глаза, смотревшие детски, испуганно и взволнованно, остановились на нем, не изменяя выражения. «Я вас всех люблю, я никому зла не делала, за что я страдаю? помогите мне», говорило ее выражение. Она видела мужа, но не понимала значения его появления теперь перед нею. Князь Андрей обошел диван и в лоб поцеловал ее.
– Душенька моя, – сказал он: слово, которое никогда не говорил ей. – Бог милостив. – Она вопросительно, детски укоризненно посмотрела на него.
– Я от тебя ждала помощи, и ничего, ничего, и ты тоже! – сказали ее глаза. Она не удивилась, что он приехал; она не поняла того, что он приехал. Его приезд не имел никакого отношения до ее страданий и облегчения их. Муки вновь начались, и Марья Богдановна посоветовала князю Андрею выйти из комнаты.
Акушер вошел в комнату. Князь Андрей вышел и, встретив княжну Марью, опять подошел к ней. Они шопотом заговорили, но всякую минуту разговор замолкал. Они ждали и прислушивались.
– Allez, mon ami, [Иди, мой друг,] – сказала княжна Марья. Князь Андрей опять пошел к жене, и в соседней комнате сел дожидаясь. Какая то женщина вышла из ее комнаты с испуганным лицом и смутилась, увидав князя Андрея. Он закрыл лицо руками и просидел так несколько минут. Жалкие, беспомощно животные стоны слышались из за двери. Князь Андрей встал, подошел к двери и хотел отворить ее. Дверь держал кто то.
– Нельзя, нельзя! – проговорил оттуда испуганный голос. – Он стал ходить по комнате. Крики замолкли, еще прошло несколько секунд. Вдруг страшный крик – не ее крик, она не могла так кричать, – раздался в соседней комнате. Князь Андрей подбежал к двери; крик замолк, послышался крик ребенка.
«Зачем принесли туда ребенка? подумал в первую секунду князь Андрей. Ребенок? Какой?… Зачем там ребенок? Или это родился ребенок?» Когда он вдруг понял всё радостное значение этого крика, слезы задушили его, и он, облокотившись обеими руками на подоконник, всхлипывая, заплакал, как плачут дети. Дверь отворилась. Доктор, с засученными рукавами рубашки, без сюртука, бледный и с трясущейся челюстью, вышел из комнаты. Князь Андрей обратился к нему, но доктор растерянно взглянул на него и, ни слова не сказав, прошел мимо. Женщина выбежала и, увидав князя Андрея, замялась на пороге. Он вошел в комнату жены. Она мертвая лежала в том же положении, в котором он видел ее пять минут тому назад, и то же выражение, несмотря на остановившиеся глаза и на бледность щек, было на этом прелестном, детском личике с губкой, покрытой черными волосиками.
«Я вас всех люблю и никому дурного не делала, и что вы со мной сделали?» говорило ее прелестное, жалкое, мертвое лицо. В углу комнаты хрюкнуло и пискнуло что то маленькое, красное в белых трясущихся руках Марьи Богдановны.

Через два часа после этого князь Андрей тихими шагами вошел в кабинет к отцу. Старик всё уже знал. Он стоял у самой двери, и, как только она отворилась, старик молча старческими, жесткими руками, как тисками, обхватил шею сына и зарыдал как ребенок.

Через три дня отпевали маленькую княгиню, и, прощаясь с нею, князь Андрей взошел на ступени гроба. И в гробу было то же лицо, хотя и с закрытыми глазами. «Ах, что вы со мной сделали?» всё говорило оно, и князь Андрей почувствовал, что в душе его оторвалось что то, что он виноват в вине, которую ему не поправить и не забыть. Он не мог плакать. Старик тоже вошел и поцеловал ее восковую ручку, спокойно и высоко лежащую на другой, и ему ее лицо сказало: «Ах, что и за что вы это со мной сделали?» И старик сердито отвернулся, увидав это лицо.

Еще через пять дней крестили молодого князя Николая Андреича. Мамушка подбородком придерживала пеленки, в то время, как гусиным перышком священник мазал сморщенные красные ладонки и ступеньки мальчика.
Крестный отец дед, боясь уронить, вздрагивая, носил младенца вокруг жестяной помятой купели и передавал его крестной матери, княжне Марье. Князь Андрей, замирая от страха, чтоб не утопили ребенка, сидел в другой комнате, ожидая окончания таинства. Он радостно взглянул на ребенка, когда ему вынесла его нянюшка, и одобрительно кивнул головой, когда нянюшка сообщила ему, что брошенный в купель вощечок с волосками не потонул, а поплыл по купели.

Участие Ростова в дуэли Долохова с Безуховым было замято стараниями старого графа, и Ростов вместо того, чтобы быть разжалованным, как он ожидал, был определен адъютантом к московскому генерал губернатору. Вследствие этого он не мог ехать в деревню со всем семейством, а оставался при своей новой должности всё лето в Москве. Долохов выздоровел, и Ростов особенно сдружился с ним в это время его выздоровления. Долохов больной лежал у матери, страстно и нежно любившей его. Старушка Марья Ивановна, полюбившая Ростова за его дружбу к Феде, часто говорила ему про своего сына.
– Да, граф, он слишком благороден и чист душою, – говаривала она, – для нашего нынешнего, развращенного света. Добродетели никто не любит, она всем глаза колет. Ну скажите, граф, справедливо это, честно это со стороны Безухова? А Федя по своему благородству любил его, и теперь никогда ничего дурного про него не говорит. В Петербурге эти шалости с квартальным там что то шутили, ведь они вместе делали? Что ж, Безухову ничего, а Федя все на своих плечах перенес! Ведь что он перенес! Положим, возвратили, да ведь как же и не возвратить? Я думаю таких, как он, храбрецов и сынов отечества не много там было. Что ж теперь – эта дуэль! Есть ли чувство, честь у этих людей! Зная, что он единственный сын, вызвать на дуэль и стрелять так прямо! Хорошо, что Бог помиловал нас. И за что же? Ну кто же в наше время не имеет интриги? Что ж, коли он так ревнив? Я понимаю, ведь он прежде мог дать почувствовать, а то год ведь продолжалось. И что же, вызвал на дуэль, полагая, что Федя не будет драться, потому что он ему должен. Какая низость! Какая гадость! Я знаю, вы Федю поняли, мой милый граф, оттого то я вас душой люблю, верьте мне. Его редкие понимают. Это такая высокая, небесная душа!
Сам Долохов часто во время своего выздоровления говорил Ростову такие слова, которых никак нельзя было ожидать от него. – Меня считают злым человеком, я знаю, – говаривал он, – и пускай. Я никого знать не хочу кроме тех, кого люблю; но кого я люблю, того люблю так, что жизнь отдам, а остальных передавлю всех, коли станут на дороге. У меня есть обожаемая, неоцененная мать, два три друга, ты в том числе, а на остальных я обращаю внимание только на столько, на сколько они полезны или вредны. И все почти вредны, в особенности женщины. Да, душа моя, – продолжал он, – мужчин я встречал любящих, благородных, возвышенных; но женщин, кроме продажных тварей – графинь или кухарок, всё равно – я не встречал еще. Я не встречал еще той небесной чистоты, преданности, которых я ищу в женщине. Ежели бы я нашел такую женщину, я бы жизнь отдал за нее. А эти!… – Он сделал презрительный жест. – И веришь ли мне, ежели я еще дорожу жизнью, то дорожу только потому, что надеюсь еще встретить такое небесное существо, которое бы возродило, очистило и возвысило меня. Но ты не понимаешь этого.

Первое пороховое огнестрельное оружие заряжалось круглыми свинцовыми пулями. Именно пуля была главным ограничением в увеличении скорострельности, дальнобойности и точности ружей: свинцовый шарик на дистанции 300 м давал отклонение до 2 м. В 1615 году появились ружья с нарезными стволами, которые заставляли пулю вращаться, что обеспечивало существенное увеличение дальности и точности стрельбы. Однако для такого ружья нужно было делать пули меньшего диаметра, чем диаметр канала ствола, и, опустив в ствол, ударами молотка по шомполу «расклепывать» ее. При этом пуля деформировалась неравномерно, что влияло на точность стрельбы и дальность полета.

В 1848 году капитан французской армии Минье нашел гениальное решение этой проблемы: он предложил делать пулю не круглой, а продолговатой, а в ее донце вставлять медный колпачок. При выстреле давление пороховых газов вдавливало колпачок в свинец и «расклинивало» пулю, прижимая ее края к нарезам ствола. Винтовка Минье заряжалась так же легко, как и гладкоствольное ружье, но втрое превосходила его по силе боя.

Впрочем, от пули Минье вскоре отказались — оружейники перешли на изобретенный в начале XIX века унитарный патрон — картонную или металлическую гильзу с зарядом пороха, в которую сверху вставлялась пуля. Патрон заряжался с казенной части, чуть большей по диаметру, а гильза, расширяясь при выстреле, предотвращала прорыв газов назад. Пуля же при движении по стволу сама врезалась в нарезы.

Мелкий калибр

Следующую революцию в стрелковом оружии совершили химики: в 1880-х годах был разработан бездымный порох на основе нитроцеллюлозы. Он не демаскировал стрелка клубами дыма, обеспечивал большую энергию выстрела и скорость пули и гораздо меньше загрязнял ствол нагаром. Стало возможным уменьшить калибр, сделав оружие и боеприпасы более легкими и компактными. Чтобы улучшить баллистические характеристики, пули стали покрывать металлической оболочкой. Твердая оболочка (обычно томпаковая или мельхиоровая) также защищала пули от деформации при ношении и заряжании, уменьшала загрязнение нарезов канала ствола свинцом и увеличивала пробивную способность пули.

Слева направо экспансивная пуля в полете и при попадании в цель. Видно, как по мере прохождения преграды пуля расширяется.

Но новые мелкокалиберные оболочечные пули обладали слишком слабым останавливающим действием: при попадании в мягкие ткани они пробивали противника навылет, оставляя лишь аккуратные входное и выходное отверстия. При должном везении (после перевязки) противник оставался боеспособным, а военных это не устраивало.

Способ решения «проблемы» приписывают капитану Клэю из британского арсенала Дум-Дум недалеко от Калькутты. Экспериментируя в середине 1890-х годов с различными формами пуль, Клэй предложил просто отпилить у пули нос, в результате чего она стала, как сейчас принято говорить, полуоболочечной и экспансивной (вопреки широко распространенному мнению, Клэй не делал на пуле крестообразных нарезов — этот способ появился позже как дешевый метод изготовления экспансивных пуль в полевых условиях).

Экспансивные пули обладают пониженной пробивной способностью, но повышенной останавливающей способностью, что делает их отличным выбором для полицейского и гражданского оружия.

Попав в тело, такая пуля деформировалась, «раскрываясь» подобно цветку и отдавая всю свою кинетическую энергию. Пробивное действие пули при этом уменьшилось, а останавливающее — возросло. Название арсенала прижилось и стало нарицательным для экспансивных (раскрывающихся) пуль.

На войне и на гражданке

Впервые экспансивные пули (уже фабричные.303 Mark IV) были широко использованы в ходе сражения при Омдурмане в Судане при подавлении народных волнений британской армией. Результат был настолько страшен, что немецкое правительство вынесло протест, заявив, что раны, наносимые этими пулями при попадании в мягкие ткани, слишком тяжелы и негуманны, и это нарушает законы войны. На первой Гаагской мирной конференции в 1899 году раскрывающиеся и деформирующиеся в человеческом теле пули были запрещены для военного применения. IV Гаагская конвенция в 1907 году подтвердила запрет на использование безоболочечных пуль в военных действиях, и с тех пор все страны неукоснительно его соблюдают.

Баллистический наконечник в некоторых конструкциях экспансивных пуль не только улучшает аэродинамику, но и работает в качестве клина, ускоряя раскрывание пули.

Причина этого вовсе не в гуманизме политиков и военных. Просто безоболочечная пуля не позволяет добиться высокой скорости, а следовательно, и большой дальности. При увеличении порохового заряда мягкая свинцовая пуля срывается с нарезов и вылетает из ствола, почти не вращаясь, а нарезы забиваются свинцом. А когда армии стали вооружаться магазинными винтовками и появился пулемет, выяснилось, что безоболочечная пуля обладает еще одним крупным недостатком: в процессе подачи патрона из магазина (ленты) в ствол она деформируется, что приводит к задержкам в стрельбе и отказу оружия. Поэтому сегодня для армейского оружия используются только оболочечные пули.

А вот там, где в первую очередь требуется высокое останавливающее действие, а дальность стрельбы не является определяющим фактором (охотничье оружие, пистолеты), используют полуоболочечные (с открытой носовой частью) экспансивные пули. В охотничьем оружии экспансивные пули предпочтительнее, поскольку реже оставляют подранков (раненых животных, обреченных на гибель через некоторое время). Те же качества сделали экспансивные пули весьма интересными для гражданского короткоствольного оружия самообороны и полицейских операций: высокое останавливающее действие сочетается с низкой вероятностью поражения навылет при попадании в цель (это уменьшает риск поражения случайных прохожих).

Экспансивные или, как их еще называют, пули «дум-дум», - это специальные пули, конструкция которых предусматривает значительное увеличение их диаметра при попадании в мягкие ткани человека, что ведет к существенному росту их поражающей способности и/или уменьшению глубины проникновения пули. Под экспансивностью, собственно, понимается способность такой пули расширяться, увеличивая свой первоначальный диаметр при попадании в мягкие ткани или другую мягкую среду.

В настоящее время использование таких боеприпасов в военном оружии запрещено, но они достаточно широко используются для самообороны и охоты . К примеру, почти все охотничьи пули в настоящее время являются экспансивными. Использование на охоте цельнооболочечных пуль военного образца считается недопустимым.

На протяжении многих веков с различным ручным огнестрельным оружием применялись мягкие безоболочечные свинцовые пули сравнительно крупных калибров. Такие пули при попадании в мягкие ткани расплющивались, что увеличивало их диаметр. За этот счет они эффективно передавали цели собственную энергию, нанося людям достаточно тяжелые ранения.

Однако к концу XIX века ситуация начала изменяться. В последней четверти века военные во всем мире начали переходить на нарезное оружие малых калибров 6,5-8 мм(в то время они считались малыми, сегодня относятся к нормальным калибрам) и бездымный порох.

При этом безоболочечные мягкие пули часто не выдерживали давления, которое создавал в стволе оружия бездымный порох, и срывались с нарезов ствола. Учитывая это обстоятельство, конструкторы вынуждены были перейти к повсеместному применению пуль, которые имели поверх свинцового сердечника еще и оболочку, выполненную из более твердого металла (чаще всего использовалась медь, также применялись латунь, мельхиор, томпак или сталь). Такие пули шли по нарезам ствола очень надежно, практически не загрязняя его.

Достаточно быстро было установлено, что поражающее действие новых пуль и их останавливающее действие существенно ниже, чем у старых безоболочечных. Особенно чувствительным данный факт был для армий, которые принимали тогда участие в колониальных войнах, которые велись против так называемых «диких» народов.

К примеру, во время Читральской кампании 1895 года среди английских солдат распространилось стойкое убеждение в том, что используемые ими новые пули неэффективны, и враги продолжают сражаться, даже уже будучи раненными, так как современные оболочечные пули не в состоянии деформироваться в раневом канале, а значит, и эффективно передавать собственную энергию цели. Часто пули «прошивали» врагов навылет, оставляя на теле аккуратные входное и выходное отверстия и нанося смертельные повреждения только при попадании в жизненно важные органы.

В результате руководство английской армии поставило задачу создать такую пулю, которая способна бы была нанести рану, достаточно серьезную даже для того, чтобы остановить самого упорного фанатика. Стоит отметить, что подобным эффектом обладали и многие образцы более позднего стрелкового оружия, к примеру, советский , который обладал большой пробивной способностью, но при этом малым останавливающим действием.

В соответствии с выданной военными установкой, в начале 90-х годов XIX века на одной из британских оружейных фабрик, расположенной на территории Индии (фабрика располагалась в пригороде Калькутты под названием Дум-дум), британским офицером капитаном Невиллом Берти-Клэйемом были представлены новые экспансивные пули к распространенному патрону 303 British. Данный патрон использовался с винтовками Lee-Metford, а позднее и с винтовкой Lee-Enfield.

Капитан Невилл создал новую пулю при помощи удаления на1 мммедных сплавов с кончика стандартных пуль Mark II калибра.303. Такая операция позволила обнажить мягкий свинцовый сердечник пули. Новые боеприпасы английская армия широко использовала во время Тираской кампании 1897-1898 годов. Во время боев новые пули продемонстрировали впечатляющую убойную силу. С тех самых пор название «дум-дум» для данного вида боеприпасов стало нарицательным.

При этом, вопреки распространенным домыслам, английская армия не стала принимать на вооружение боеприпасы Невилла Берти-Клэйема. В это время в самой Великобритании, на Вулвичском Арсенале полным ходом шли самостоятельные работы по созданию подобных пуль. Здесь создали оболочечные пули, которые имели обнаженный свинцовый сердечник с находящейся внутри полостью. Сегодня такие пули обозначают HP - hollow point, то есть пули с полостью, расположенной в носовой части.

Данные пули были названы Mark III, английская армия приняла их на вооружение в 1897 году, при этом в том же году их смог вытеснить усовершенствованный вариант - Mark IV. К этому моменту термин «дум-дум» стал настолько широко распространен, что применялся как неофициальное название для всех без исключения экспансивных пуль. Поэтому Mark IV стали называть так же, хотя созданы они были не на Арсенале в Дум-думе, а в самой Великобритании.

Стреляная экспансивная пуля.40 S&W(JHP) на фоне патрона того же калибра

Уже в 1899 году подобные пули были запрещены к использованию Гаагской конвенцией, специальной, как ее назвали, «дум-думской» декларацией, которую одобрили и подписали 15 государств. При этом 11 стран воздержались от ее подписания. Стоит отметить, что причиной принятия данной декларации был не только гуманизм, который решили проявить военные и политики. Просто такие боеприпасы не позволяли добиться высокой скорости полета пули, а значит, снижалась и дальность их использования.

В то же время при наращивании порохового заряда мягкая свинцовая пуля «дум-дум» срывается с нарезов внутри ствола и почти не вращается, забивая нарезы свинцом. К тому же в это самое время армии мира стали в массовом порядке вооружаться пулеметами и магазинными винтовками, и выяснилось, что у экспансивных пуль есть еще один серьезный недостаток. Во время подачи патрона из ленты (магазина) в ствол она могла деформироваться, что приводило к остановкам и задержкам в стрельбе, а также к отказу оружия.

Естественно, введенные запреты не предотвратили использования воюющими государствами такого мощного средства морального воздействия на противника. По сути, ни один вооруженный конфликт XX века не обошелся без их применения, хотя их использование и было при этом закамуфлировано. Принятая Гаагская декларация не распространялась на патроны к охотничьему и полицейскому стрелковому оружию. Некоторые образцы этих вооружений были сконструированы под патроны, которые находились на вооружении армии. Для таких образцов достаточно легко выпускались слегка модифицированные экспансивные пули. Такие пули разными путями и в сравнительно небольших количествах могли попасть в армию.

Помимо этого, всегда находились армейские умельцы, которые во время затишья на фронте (широкое распространение такая практика получала во время позиционной войны) самостоятельно спиливали напильником или надрезали вершины обыкновенных пуль. При этом формально такие боеприпасы были запрещены и на вооружение армии не принимались, но неизвестно ни одного случая наказания со стороны командиров за их использование. Расплата могла наступить только в том случае, если после пленения противником, у пленного находили такие боеприпасы. Таких «счастливчиков» обычно расстреливали на месте.

Искушение владеть таким видом боеприпасов не могло обойти стороной и СССР. В 1939 году к принятию на вооружение Красной Армии была рекомендована разрывная (экспансивная) пуля ДД. Данная пуля состояла из оболочки, имеющей надрезы на вершине, свинцового сердечника, а также специального баллистического наконечника, выполненного из пластмассы. Производство данных пуль было развернуто на базе завода №60. Заводчане смогли освоить производство данных пуль, но использовали для их выпуска некондиционную пластмассу, что привело к тому, что серийно произведенные пули не могли пройти испытаний.

Во время войны, в 1942 году, на заводе были проведены испытания пули ДД упрощенной конструкции, которая не имела баллистического наконечника. Такая пуля по чувствительности не удовлетворяла требованиям мирного времени, но с учетом простоты ее выпуска и конструкции в целом, а также с учетом удовлетворительных результатов по кучности стрельбы и сопряжению траектории с обыкновенными пулями, ДД была одобрена к принятию на вооружение.

Винтовочная пуля ДД в дальнейшем стала основой для создания аналогичного боеприпаса - 7,62-мм автоматного патрона образца 1943 года. Данный патрон получил обозначение Р-44. После проведения серии испытаний на разрывное действие была установлена предельная дальность, на которой проявлялось экспансивное действие пули, она составила 300 метров. На больших дистанциях Р-44 не деформировалась при поражении цели, действуя как обычная пуля. Пуля Р-44 так и не была принята на вооружение из-за несоответствия желаемым ТТХ (разрывное действие на дальности до 500 метров).

Несмотря на запрет на использование военными, данные пули не потеряли своей актуальности и в XXI веке. Они необходимы для решения тех задач, где определяющим фактором является высокое останавливающее действие боеприпаса, а не дальность стрельбы (пистолеты, охотничьи ружья). Использование пуль «дум-дум» в охотничьем оружии представляется предпочтительным, так как они реже оставляют подранков (раненых животных, которые через некоторое время обречены на гибель).

Эти же качества сделали экспансивные боеприпасы весьма распространенными для полицейских операций и гражданского короткоствольного оружия. Полицейским важно наличие высокого останавливающего действия, которое сочетается с крайне низкой вероятностью поражения цели навылет, что, в свою очередь, снижает риск задеть случайных прохожих.

Официально использование разрывных пуль запрещено Гаагской международной конвенцией в далеком 1899 году, но даже сегодня они продолжают использоваться в военных действиях. А американские конструкторы называют их экспансивными патронами, используемыми для охоты на крупную дичь.

Современные экспансивные патроны

Нарезное оружие и его недостатки

Появление в XIX веке огромного количества видов нарезного стрелкового оружия стало периодом массовых экспериментов, целью которых являлось усовершенствование боеприпасов, способных с одного выстрела если не уничтожить, то наверняка вывести солдата армии противника из строя.

В гладкоствольном оружии отличные результаты демонстрировали свинцовые пули, которые при попадании в цель расплющивались, нанося ужасающие повреждения противнику. Но появление нарезов ствола, увеличивающих дальность и точность выстрела, все изменила. Свинцовые пули деформировались и срывались с нарезов, а точность поражения целей резко падала.

Выходом из положения стало производство патронов оболочного типа. В них свинцовый сердечник защищало плотное медное, латунное, мельхиоровое или стальное покрытие, которое плотно цеплялось за нарезы ствола и придавало пуле отличные баллистические характеристики. Они точно поражали цели с большого расстояния, но наносимые ими раны были недостаточно ужасны. А раненые даже несколько раз солдаты могли продолжать ведение боевых действий.

Современные оболочные патроны различных типов

Проблемы оболочных боеприпасов

Первыми на недостатки оболочных пуль обратили внимание британцы, которые вели колониальные войны практически на всех заселенных людьми континентах. Особенно их поражала выносливость африканских туземцев и воинов маори, которые даже с несколькими дырами в груди продолжали атаковать врага, падая только после точных попаданий в голову или сердце.

Первый признак недовольства проявили в 1895 году британские солдаты, которые воевали в индийском ханстве Читрал, расположенном на границе с Афганистаном. Они заявили, что выдаваемые им боеприпасы неэффективны, раз раненые афганцы не падают после первого же попадания.

Перезарядка винтовок занимала достаточно много времени, а наступавшие туземцы категорически не хотели умирать, из чего солдаты сделали вывод о том, что правительство Ее Величества решило сэкономить, обеспечивая их некачественными патронами.

Выход из положения предложил капитан Невилл Берти-Клэй. Он предложил производить слегка видоизмененные пули к патрону.303 British, использовавшемуся в качестве боеприпаса к винтовкам Lee-Metford и Lee-Enfield.

Различные варианты патронов.303 British

Офицер просто удалил с наконечника стандартной пули около 1 мм медного сплава. Свинцовый сердечник оголился, а эффект от поражения целей превзошел даже самые смелые ожидания.

Первая партия новых патронов была произведена на оружейной фабрике индийского города Калькутты. Она располагалось в пригороде Дум-Дум, который и дал название самым страшным стрелковым боеприпасам того времени.

Летающая смерть

Испытания новых патронов проходили в боевой обстановке и продемонстрировали их невероятную эффективность. При попадании в цель пуля останавливала на бегу даже самого сильного мужчину. Раненого буквально отбрасывало назад, и в большинстве случаев он больше вообще не мог встать на ноги. От его тела в стороны отлетали куски плоти, отчего пули начали называть разрывными. Но они не разрывались на части внутри тела, как до сих пор думают многие.

Сквозное ранение челюсти пулей «дум-дум»

Во время англо-бурских войн в прессу попал целый ряд фотоснимков, на которых были запечатлены жертвы пуль «дум-дум». При относительно небольшом входном отверстии выходное представляло собой огромную рваную рану, а после ранения в руку или ногу конечности оставалось лишь ампутировать.

Британцам достаточно было всего один раз попасть в атаковавшего их туземца, чтобы сделать его полностью небоеспособным, нанеся сложные переломы костей, разрывы внутренних органов и многочисленные повреждения мягких тканей. Подавляющее большинство жертв пули «дум-дум» умирали в течение получаса, не сумев справиться с полученными ранениями и болевым шоком.

Остановить процесс самоуничтожения человечества

В конце XIX века разрывные пули, как и появившиеся пулеметы, стали самым страшным оружием того времени, которое поставило человечество на грань физического уничтожения. Некоторые военные эксперты сравнивают пулеметы и разрывные пули с современным ядерным оружием, защититься от которого практически невозможно.

Даже правительство Великобритании осознало, чем может закончиться будущая мировая война, в реальности которой уже тогда никто не сомневался. Вместе с 14 другими ведущими странами мира в 1899 году была подписана Гаагская конвенция о запрещении производства и использования разрывных пуль.

Продававшиеся в каждом оружейном магазине разрывные пули «дум-дум»

В течение нескольких лет к этой конвенции присоединилось и большинство других стран мира (не забываем, что в то время огромные территории являлись колониальными владениями, а общее количество независимых государств было не очень то и велико).

Пулеметы же, которые прекрасно стреляли патронами с целостной оболочкой пули, но заклинивали с разрывными боеприпасами, решили не запрещать. И они сказали свое ужасающее слово на полях Первой мировой войны, буквально «скашивая» наступающие цепи. Даже трудно себе представить, людей полегло бы в этой войне, если бы противоборствующие стороны еще использовали и разрывные пули.

Расстрел за «крестик» на пуле

Правда, и Первая, и Вторая мировые войны все же полностью не обошлись без использования разрывных патронов. Несмотря на официальный запрет, многие солдаты изготавливали их кустарным способом.

В период затишья перед боем некоторые военнослужащие всех без исключения армий брали в руки напильники и точильные камни. С их помощью они стачивали наконечники у своих патронов, либо делали на них Х-образные надрезы.

Такая нехитрая манипуляция превращала обычную пулю в разрывную. Она сплющивалась при ударе о кости и раскрываясь внутри жертвы в виде «цветка смерти». В бою использование таких боеприпасов давало серьезное преимущество, но попадать в плен было категорически нельзя. Во всех армиях существовал приказ расстреливать на месте любого пленного, у которого в подсумке будут обнаружены разрывные патроны или принадлежности для их изготовления.

Разрывные пули СССР

Советский Союз также не стал полностью отказываться от идеи дать своим военнослужащим разрывные пули. Несколько конструкторских бюро работало над созданием отечественных «дум-дум». Даже были представлены опытные образцы боеприпасов ДД и Р-44.

Главным препятствием к их дальнейшему производству стали малая дальность стрельбы (300 метров вместо требуемых 500 м), а также низкие баллистические характеристики пули. По мнению руководства, враг мог бы спокойно расстреливать советских бойцов с далекого расстояния, что, естественно, никого в СССР не устраивало.

Несмотря на запрет, из-за своих останавливающих возможностей разрывные пули крупного калибра до сих пор используются при охоте на крупных животных. До широкого распространения помповых дробовиков, бойцы спецподразделений применяли разрывные пули для уничтожения террористов в местах массового скопления людей, особенно в самолетах.

Правда, пороховой заряд в этих боеприпасах уменьшался для того, чтобы пуля не «прошивала» человека насквозь, и не давала опасных рикошетов.

Пистолетные патроны СП-7 с пулей с пластмассовым наконечником

Спецподразделения России до сих пор используют советские патроны СП-7 и СП-8. Они имеют легкий пластмассовый сердечник с нанесенными на переднюю кромку оболочки шестью специальными насечками, позволяющими пуле раскрыться в виде «цветка смерти» с шестью лепестками.

Зажигательно-разрывные боеприпасы

Чтобы обойти запрет, конструкторы разных стран занялись разработкой боеприпасов, пули которых действительно разрывались бы на мелкие части при попадании в цель.

Внутри пулевой капсулы размещали заряд взрывчатки, которая детонировала при соприкосновении с целью. Фактически в теле жертвы раздавался микровзрыв, многократно увеличивающий повреждение внутренних органов. Они значительно опаснее печально знаменитых «дум-дум», но имеют один очень существенный недостаток, который конструкторам до сих пор не удается устранить.

Даже минимальный заряд взрывчатки, находящийся в современных разрывных пулях, может в любой момент детонировать. Особенно это опасно в боевом походе. Военнослужащие могут передвигаться на бронетехнике или перебежками, падать и переползать, а детонация даже маленькой пули способна привести к серьезным увечьям, надолго выведя бойца из строя.

Они очень дороги в производстве, поэтому чаще всего используются снайперами, поражающими цель из винтовок крупного калибра с расстояния в несколько километров. Подобный принцип действия имеют и зажигательно-разрывные пули авиационных пулеметов и зенитных средств ПВО.

Пули со смещенным центром

Пентагон первым разместил заказ на приобретение принципиально нового автоматного патрона 5,56х45 мм, пуля которого имела смещенный центр тяжести. Во время полета такая пуля демонстрирует прекрасную баллистику, но при соприкосновении с костями резко изменяет свое направление. Фактически она начинает кувыркаться, нанося жертве чудовищные внутренние повреждения. Часто она разламывается, оставляя в теле несколько осколков.

Попадание в дерево всего одной пули со смещенным центром

Советский союз не стал отставать, представив мало импульсный патрон 5,45х39 мм, который подходит для стрельбы из автомата Калашникова АК-74 и его более поздних модификаций. За счет небольшой воздушной полости в передней части центр тяжести пули смещен назад, заставляя ее кувыркаться при попадании в цель.

Такие патроны обладают гораздо меньшей пробивной мощностью, чем патроны калибра 7,62 мм АК-47, но наносят гораздо более серьезные ранения противнику, выходя из его тела под углом 30-40 градусов от первоначального направления выстрела.

Современные осколочно-проникающие пули

Сегодня производство сверхэффективных стрелковых боеприпасов набирает все большие обороты. Американцы представили вариант осколочно-проникающих пуль, которые не раскрываются, а разлетаются на несколько (как правило, 8) осколков. При этот дно продолжает движение в виде самостоятельной поражающей единицы и разрывая все на своем пути.

Такие боеприпасы предлагают использовать в гражданском оружии, прежде всего в помповых дробовиках. По мнению американских властей, они позволяют более надежно защищать жизнь жителей США от нападения преступников и террористов. Но мы-то знаем, что любое гражданское оружие очень легко превращается в боевое. А складской запас экспансивных боеприпасов может оказаться как нельзя кстати не только для бойцов спецподразделений, но и для боевиков, готовящихся совершить крупный террористический акт…